Я не умру, мой друг. Дыханием цветов
Себя я в этом мире обнаружу…
Н. Заболоцкий
«В одно сливаемся все мы, / Общей мечтой близки, / Строки одной поэмы, / Воды одной реки…», — так писала правнучка Евгения Боратынского, Ольга Ильина-Боратынская о своем знаменитом роде и своей сопричастности его духу. Эта метафорическая река, водами которой она ощущает себя и свою семью, — река творчества, подлинной поэзии, питающая своей живительной силой не одно поколение Боратынских.
Детские годы Ольги прошли под сенью старинного дворянского особняка в центре города на Большой Лядской улице. Эта городская усадьба имеет богатую двухвековую историю. Деревянный дом в конце XVIII века, выстроенный для княгини В. В. Апраксиной, в XIX веке был перестроен известным казанским архитектором Фомой Ивановичем Петонди. В конце 60-х годов того же столетия в усадьбу переехал младший сын поэта Николай со своей семьей. Предводитель дворянства Казанского уезда, он был человек необыкновенно творческий, любил театр, музыку и литературу, занимался изданием произведений своего отца. Именно в этой усадьбе хранил он его архив: рукописи, фамильные портреты.При Николае Евгеньевиче усадебный дом снова был реконструирован: к нему была пристроена полукруглая каменная терраса, в большом Белом зале, украшенном лепниной, появился герб рода Боратынских.
Это был необыкновенный дом. Центр культурной и духовной жизни Казани. Здесь бывали писатель Н. Гарин-Михайловский, ученик И. Е. Репина художник-импрессионист Николай Фешин, поэт и художник Павел Радимов, дипломат, российский консул в Италии Лев Иславин. Особый дух царил в особняке долгие годы. Для правнучки поэта атмосфера дома стала путеводной нитью, позволяющей не потерять ориентир в страшные годы безвременья, выпавшие на ее долю. «Душой» дома была Белая зала. Именно она хранила тайное обаяние р
ода Боратынских. «Наша зала! Ряд хрустальных люстр, белые колонны, высокие лепные потолки с нашими гербами, темные портреты вдоль стен… Эта зала была центром вселенной… наше прошлое было здесь и прошлое наших предков. Стеклянная дверь Белой залы была распахнута в сад, и оттуда лилось дыханье нагретых солнцем трав, сирени и земли… Сущность всего на свете, всех стран, морей и рек, всех дорог, всех творцов и творимого ими, царей, правителей и их народов, вся человеческая кипучесть втекала сюда, в этот центр жизни, в эту залу», — писала Ольга Ильина-Боратынская в «Кануне восьмого дня».
Поэзию особняка особенно подчеркивал раскинувшийся вокруг него сад. С полукруглой каменной террасы можно было попасть в этот приют гармонии. В шепоте берез, шелестящих на ветру, чуткая душа Ольги улавливала мотивы элегий своего прадеда-поэта:
Не искушай меня без нужды
Возвратом нежности твоей:
Разочарованному чужды
Все обольщенья прежних дней!
Необыкновенно поэтичны строки не только лирики Ольги, но и ее прозы. «Был конец мая. Сирень еще кипела цветами почти в каждом палисаднике казанских домов… Короткие весенние ливни постоянно смывали пыль с тротуаров, так что они блестели, как серебро, выбивали аромат цветущих тополей вдоль улицы, делая воздух таким чистым, мир таким молодым, что вечерняя звезда в небе, или взрыв чьего-то смеха на улице обращались в драгоценный хрусталь».
Еще одна комната-душа в особняке — это библиотека. Здесь хранятся книги Боратынского, стол, за которым было написано его «Послание к Языкову» и «Элегия на смерть Гёте», картины, мемориальные вещи Дельвига, с которым поэта связывали узы дружбы. Есть и специальный шкаф — «наш собственный», как называла его Ольга. В нем хранятся «только книги, написанные родственниками или друзьями, большинство из них – первые издания». В музее есть картины Александра Боратынского, одаренного художника, брата Ольги. На одной из них остались следы крови — результат вторжения революции в мир гармонии.
После 1918 года семья Боратынских вынуждена была покинуть родовое гнездо. Отец Ольги был расстрелян, а сама она с маленьким ребенком ушла вслед Добровольческой армии, офицером которой был ее муж, в Сибирь, а затем уехала в эмиграцию.
В усадебном доме после революции некоторое время была школа. В Белом зале проходили поэтические вечера и школьные постановки. С 1932 года в здании находилась музыкальная школа имени П. И. Чайковского.
В 1927 году в сборнике «Старая и Новая Казань: культурно-исторические экскурсии» была опубликована статья журналиста, писателя и историка Евгении Гинзбург, в которой она описала усадьбу Боратынских, подчеркнув ее историческое и культурное значение. Но восстановление памятника архитектуры конца XVIII века началось лишь в начале 80-х годов прошлого столетия. Дух Боратынского витает над городской усадьбой Казани, обнаруживая себя не только в творчестве его потомков, но и в «дыхании цветов», в самом воздухе, напоенном ароматом элегической поэзии.
Адрес: Казань, улица Максима Горького, дом 25/28.
Тел. 8(843) 236-13-22. Экскурсия: 150 рублей (для льготных групп граждан существуют скидки). Режим работы: вторник — среда, пятница — воскресенье с 10 до 18 часов, четверг с 12 до 21 часа, пн — выходной.
Апяри М. В. (филолог, выпускница ФФ МГУ)
Опубликовано в Журнале Бронная слобода №40. июнь 2018 года