Конец ноября и начало декабря — открытие настоящего сезона продаж в магазинах. Витрины, украшенные новогодними украшениями, словно манят зайти случайных прохожих в их лавку чудес, где прилавки параллельно с аксессуарами новогодней тематики заполнены всевозможными товарами — будущими подарками. Именно с этого времени по статистике люди всего мира начинают готовиться к новогодним и рождественским праздникам. Где-то тихо и мирно, где-то с мелкими инцидентами, а где-то и с участием правоохранительных органов завершится торговая лихорадка, унесся с собой n-ое количество разбитых и поломанных товаров, так и не дошедших до касс.
Как в стихотворении Александра Блока «начнешь опять сначала И повторится всё, как встарь: Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь…», через год начало декабря мы вновь встретим пробками на дорогах… Новый год и Рождество давно стали для всех более временем покупок и суеты, чем самим праздничным днем. В наших и западных умах уже давно перемешались эти два праздника, спутались герои Санта-Клаус, Дед Мороз и Он, чье рождение является бесценным подарком всему миру. Когда реальный святой превратился в веселого дедушку в красной шубке? Действительно ли Дед Мороз — это наш ответ западному Санте? Как так получилось, что святитель Николай, точнее его сказочный прототип, завоевал себе главную роль в рождественскую ночь? Почему седовласые старцы приносят детям подарки именно в Новый Год и Рождество? Разбираемся по порядку…
Святитель Николай или Санта-Клаус
Начнем мы именно с того, кто более всех потрудился в деле исчезновения образа Спасителя из сознания масс. Да, да! Именно Санта-Клаус стал визитной карточкой праздника Рождества, чей образ неразрывно связан в сознании современных людей с атмосферой рождественского праздника, елкой и таинственными подарками. Праздник Рождества на Западе почти перестал быть днем рождения Спасителя мира, которого так давно ждало Человечество. Теперь на торжестве всем заправляет старик в красной шубке, профессиональный аниматор для старых и младых — Санта-Клаус. Однако винить в этом одних лишь коммерсантов и торговцев неправильно. Они развивают идею и получают прибыль из уже существующего образа, сложившегося из череды ошибок и попыток их разрешить.
Передававшаяся из уст в уста, история в какой-то момент была дополнена новыми подробностями: Николай Чудотворец золотые монеты бросал уже в трубу дома, где жили бедные сестры, которые упали в чулки, сушившиеся на камине. Так родился знакомый нам по западным фильмам обычай в рождественскую ночь вешать чулки у кровати, чтобы утром найти в них подарки.
История начинается в далеком 258 году, когда в турецком городе Патары (в те времена город римской провинции Ликии) в одной семье родился долгожданный наследник. Младенца нарекли Николаем, точнее в греческом варианте Николасом, что значит «победитель народов». Рано потеряв родителей, будущий святитель получил в наследство помимо состояния, пожалуй, самые главные дары — огромную любовь и способность сострадать ближним. Как видно из жития святителя Николая, самый лучший способ показать научить чему-то ребенка и привить ему что-то — стать самим таким, собственной жизнью показать юному взгляду образец поведения. Святитель Николай через всю свою жизнь пронесет родительский образ милосердия. Оставленные в наследство деньги пошли на благотворительность, а сам юноша посвятил себя служению Богу. А далее предание повествует так:
«В городе Патара в доме по соседству с блаженным Николаем жил знатный и очень богатый человек. Он имел трех дочерей, отличавшихся необычайной красотой. Вследствие неблагоприятных обстоятельств этот богач разорился и потерял прежнее влияние, ибо жизнь века сего непостоянна. Несчастный отец не смог выдать девушек замуж, так как женихи стали гнушаться их крайней бедностью. Постепенно сосед Николая впал в нищету — его семье нечего было есть и не во что одеться. Тогда он задумал превратить свое жилище в дом блуда, отдав дочерей на любодеяние, и таким образом добыть средства к существованию».
Конечно, святитель не мог допустить совершиться подобному греху. Тайно ночью он подбрасывает в окно этого человека мешочек с золотом, дабы он мог выдать замуж старшую дочь, затем подбрасывает второй раз для приданного второй дочери и, наконец, третий раз через тоже окно оставляет мешочек с золотом для последней дочери несчастного. Обратите внимание, что он не явно, но тайно совершает эти благодеяния, ибо «смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного» (Мф.6:1). Обладая даром сострадания, а значит и чутким сердцем, святитель не исключал также возможность, что обедневший отец может уязвиться подаянием от соседа. Передававшаяся из уст в уста, история в какой-то момент была дополнена новыми подробностями: Николай Чудотворец золотые монеты бросал уже в трубу дома, где жили бедные сестры, которые упали в чулки, сушившиеся на камине. Так родился знакомый нам по западным фильмам обычай в рождественскую ночь вешать чулки у кровати, чтобы утром найти в них подарки. Но! Изначально эта традиция была исключительно посвящена дню памяти святителя Николая 19 декабря (6 декабря по старому стилю).
Замечательная практика дарить подарки в этот день в память о святителе была распространена во всех уголках христианского мира, причем первые упоминания о ней можно найти еще в Византии. И всё бы ничего… но грянула Реформация. До того единый католический мир разделился на две части. В это время в Европе культ святых начинает подвергаться пересмотру, а в протестантских странах практически исчезает. Что самое удивительное, оказалось, что с почитанием святых справиться легче, чем побороть традицию дарить подарки. За столько лет она так понравилась всем, что отказываться никто не собирался. Выход нашли быстро… Европейские страны решили просто поменять дарителя, благо, совсем рядом в календаре стояло Рождество. Новым дарителем подарков стал младенец Христос, а день их вручения был перенесен с 19 декабря на 7 января (по ст. ст. с 6 на 24 декабря). И снова вроде всё получилось логично и правильно, если бы не грянула Контрреформация. В попытке исправить злоключения подарки детям снова стали вручаться от имени святого Николая, оставив дату 7 января, чем окончательно запутав причинно-следственную связь.
В 1626 году голландские моряки, отправившись в Новый Свет, взяли с собой статую своего небесного покровителя. Приплыв на континент и купив у индейцев участок земли, моряки основывают город Нью-Амстердам и ставят на его главную площадь статую святителя Николая. Сегодня этот городок известен под громким названием Нью-Йорк. Здесь голландский Sinterklaas в силу сложности выговора местными жителями станет упрощенным Санта-Клаусом. Пройдет еще двести лет и очередная цепь случайных обстоятельств положит новую эру Санта-Клауса.
В 1822 году в канун Рождества, преподаватель литературы Колумбийского университета Клемент Кларк Мур сочинил для своих шестерых детей небольшую сказку в стихах «Ночь перед Рождеством, или визит Святого Николая». В ней Санта-Клаус, впервые выступивший в роли сказочного персонажа, является в ночь перед Рождеством и опускается с большим мешком по каминной трубе в дом, чтобы положить под елку и в развешанные носки на камине подарки детям. Поскольку рассказ носил немного шуточный характер, для описания Санты-Клауса Мур решил взять своего слугу — веселого и толстенького пожилого голландца, вечно дымящего трубкой. Дети были в восторге от сказки, а почтенный отец семейства убрал в стол свой труд и благополучно забыл о нем. А дальше, как в фильмах… Друг семьи, найдя однажды этот рассказах в кабинете, решил тайно отнести в типографию. В канун Рождества 1823 года Америка увидела рождение нового героя. Успех был настолько сильным, что рассказ выдержал несколько переизданий. Неизвестно, рад ли был сам Мур стать родоначальником нового зимнего символа, понимал ли он тогда, чем всё закончится и что его рассказ станет точкой невозврата к христианской традиции?
Сейчас о Христе в Рождество на Западе почти не говорят, исключая католические страны, где Церковь безуспешно пытается отстоять право дарить подарки за святителем и Христом. В 2017 году Центральную и Восточную Европу охватила кампания, призывающая отказаться от Санта-Клауса как коммерческого проекта и противника христианских традиций. Как писала «Daily Telegraph», церкви Словакии и Чешской Республики издали рескрипты с призывом к верующим присоединиться к Германии, Австрии и Швейцарии и «запретить» Санта-Клауса, поскольку «нельзя допустить, чтобы эта личность заместила собой Иисуса»:
«Санта-Клаус представляет собой коммерциализацию Рождества. Церковь вовсе не против того, чтобы люди покупали подарки как таковые, но подарок не должен подменить собой нашу любовь друг к другу, и именно любовь — сущность этого празднества. Давайте не допустим, чтобы у нас украли Христа».
Решая бесконечные церковные вопросы, старушка Европа совсем запуталась, кто же и когда все-таки поздравляет. Хорошее стремление подражать и передать память о добром и милосердном пастыре споткнулось о внутренний кризис Католической Церкви, изначально заложенный в ней в момент раскола с Востоком. Дальнейшая чреда неудачных и не обдуманных решений в сочетании с обмирщением западной культуры привели к тому, что сегодня, например, в Америке, в день святого Николая никто более не вспоминает о делах милосердия, а на Рождество единственный наш Спаситель так и остается лежать неузнанный в яслях.
Дед Мороз против Санта-Клауса
Не знаю, как на Западе, а у нас очень даже часто можно услышать версию, что русский Дедушка Мороз не кто иной, как русский ответ западному Санта-Клаусу. Более того, мы можем найти огромное количество причин, почему наш дедушка лучше их дедушки и в чем заключается трагизм постепенного вытеснения в умах подрастающего поколения советского новогоднего символа американским толстяком в красной шубе. В подобных разговорах границами рассуждений является лишь придел нашей фантазии. Мы же согласимся лишь с последним утверждением…
Дед Мороз и Санта-Клаус — главные герои рождественских и новогодних праздников у различных народов, общей характеристикой которых является то, что один раз в год морозной зимней ночью они дарят детям подарки. А дальше истории разные…
Дед Мороз (как и его финский собрат Йоулупукки) пришел к нам из языческих мифов о зимнем божестве — повелителе холодов и морозов. Тогда как Санта-Клаус имел весьма реальный прототип, живший много веков назад, имя которому Святитель Николай.
Мороз как природная стихия издавна персонифицировался многими народами. В их глазах он представлялся в виде или невысокого старичка с длинной седой бородой и палкой, ударом которой вызывал трескучие морозы, или козла (саксонская традиция, распространенная в скандинавских странах и Западной Европе). В славянской языческой традиции образ Мороза нашел свое отражение в русских пословицах, поговорках, сказках, где Дед Мороз был, мягко говоря, неположительным героем и уж точно радость он никому не приносил. Скорее наоборот. Он был суров и старался заморозить тех, кто встретится на пути. И, конечно, не он раздавал подарки, а его необходимо было задобрить, дабы избежать неприятностей. Мороз на протяжении многих веков выступал лишь в качестве языческого хозяина стужи и зимнего холода и упоминался в сказках наравне с персонифицированными образами весны и лета. Мазку злодея на доброго седовласого старичка Мороз стал постепенно менять лишь в XIX веке. Так, в сказке Одоевского «Мороз Иванович» 1840 года мы еще не встретим новогоднего, классического в нашем понимании, Деда Мороза, хотя в нем уже строгость соединяется со справедливостью. В его уста, можно сказать, впервые автор вложил понятия, что «за доброту и трудолюбие Дедушка может вознаградить, а за лень и злобу наказать».
Достаточно долгое время в нашем представлении Мороз, елка с Новым годом и Рождеством существовали врозь. В России традиция наряжать елку после императора Петра I так и не прижилась, а об обязательном дарении подарков на Новый год или Рождество таинственным лицом слышали мельком.
Дед Мороз возможно одна из самых лучших и безобидных подмен, совершенных большевиками в погоне искоренить христианские традиции.
Лишь в конце XIX века, увлекшись западными традициями, в городской среде появляются первые попытки создать аналогичного «рождественского деда», правда, в качестве лишь помощника святителя Николая как, например, старый Рупрехт или просто одного из ангелов Рождества. Справедливости ради, отметим настороженное отношение Церкви к этому персонажу, который в отличие от западного собрата никак не спешил отождествлять с себя с образом святителя. Причинно-следственная связь, а также родственные узы еще не были выработаны, а потому еще не было ясно, как вообще соотносить этого персонажа с религиозным праздником Рождества Спасителя. Так появился добрый старичок с белоснежной бородой в длинной шубе и меховой шапке, который приносил подарки детям. А дома обеспеченных людей наполнились хвойным запахом свежесрезанной ели и блеском елочных украшений. Заметьте, при внешнем сходстве с современным тот Дед Мороз был исключительно рождественским персонажем.
После революции «рождественский дед» вместе с елкой и самим Рождеством попали под запрет. Деду Морозу не помогло даже его языческое прошлое. Лишь в 1935 году Сталин издал постановление ВЛКСМ о праздновании Нового года, неотъемлемым атрибутом которого должна была стать елка и Дед Мороз. Предписывалось с 1936 года организовывать новогодние елки для детей вместо дореволюционных — рождественских, поставив во главу всего действия нового Деда Мороза. Словно вырезав из истории половину века, новые советские идеологи снова кроили символ зимы из остатков языческих верований, образа «Мороза Ивановича» Одоевского и советской пропаганды о социализме. Интерес к новогоднему празднику подогревался лозунгом, что это прекрасная забава для детей рабочих и крестьян, которые раньше могли только издали наблюдать за развлечением богатых детей. Конечно, Дед Мороз возможно одна из самых лучших и безобидных подмен, совершённых большевиками в погоне искоренить христианские традици. Однако нельзя сказать, что советский дедушка был ответом западному. Нет, с одной стороны, он был чисто мифологизированным с языческими корнями, а с другой стороны — он скорее ответ дореволюционному Деду Морозу.
Вместо послесловия…
Итак, Санта-Клаус в этом году отметит195-летие, а Дед Мороз и того меньше — 82 года. Первый есть слабое и далекое отражение того, кто всю жизнь дарил людям любовь и тепло, исполняя две главные заповеди о любви к Богу и ближним, а второй — рожден как противовес самому Богу. Да, Санта-Клаус есть смесь изначального благоговения перед святым, вечных споров католиков и протестантов и, наконец, желания западного общества иметь «легких и всем доступных» героев.
Но и наш советский Дед Мороз не стремился противостоять западному обществу потребления, нет, он хотел навсегда заменить Того, Кто так прочно держался в умах будущего поколения социализма и коммунизма — маленького Младенца в день Его рождения.
В Российской империи в канун 1917 года взаимоотношения персонажей рождественской ночи еще не успели выстроиться в единую линию: Дед Мороз был с подарками, но он не был божеством, все славили Спасителя и вспоминали милосердного святителя. Советский союз создал новый праздник и нового героя.
Санта-Клаус не стремился изначально стереть образ Бога-Сына, а советский Дед Мороз специально создавался для этого. Кто хуже, а кто лучше? Наверно, одинаковые. Мы потеряли Рождество. Конечно, кто-то Новый год проводит с семьей, а на Рождество идет в храм. Однако надо признать, что для большинства Рождества больше нет, а для остальных Новый год всё равно заслонил и оттенил праздник Рождения Спасителя. Когда мир еще ожидает обещанного Избавителя, постом и молитвой себя предуготавливает к долгожданной встрече с маленьким Христом, мы уже вовсю предаемся забавам, веселью и чревоугодию в новогоднюю ночь.
В этом году в канун дня памяти Николая Чудотворца вспомните о добром святителе и сотворите для кого-нибудь маленькое чудо. А в Рождественскую ночь поспешите поздравить всех и донести весть о рождении нашего Искупителя, путь никто в эту ночь не останется обделенным и обиженным, пусть все смогут разделить радость случившегося. Именно так поступал всегда святитель Николай. Минуя пространство и время, ходатайствует он за нас перед Спасителем и протягивает нам руку помощи.
Пискунова А. В. (историк, аспирантка ИФ МГУ, молодежный работник храма)